Несчастный случай

Несчастный случай на жд транспорте.

В начале 90-х Виталька отслужил Армию, и третий год жил с родителями, обучаясь заочно в институте и работая в депо. Родители, скромные служащие, провожали его на сессию, наложив в дорогу домашней снеди. Прощались на вокзале, как всегда, стесняясь проявлять эмоции, не зная, что и говорить. Могли ли они представить тогда, что прощаются с сыном навсегда? Он сел в купе с другом, однокашником по заочному обучению. С разговорами, за бутылкой вина, с попутчицами засиделись за полночь. Кондукторша, хмурая, озлобленная женщина средних лет раза два заходила к ним в купе на громкий, беззаботный смех и требовала прекратить веселье. А тут еще подошел наряд казаков, которые начинали тогда сопровождать поезда для поддержания порядка. Слушая жалобы хмурой проводницы на неугомонных пассажиров, старший наряда начал мрачнеть и наливаться злобой. Двое молодых казаков, сопровождавших его, слегка выпили, «для сугреву», при заступлении на дежурство вместе с ним. Осознав важность предстоящей миссии «борьбы с преступниками», они двинулись в купе. «Преступники» беззаботно болтали в купе о всяких пустяках. Проводница, подведя казаков к двери, подначивала их сзади: «Целый вечер их ругаю, прошу, а они – хоть бы что». Старший наряда, ражий 30-ти летний казачина начал с угрозой в голосе: «И что же это вы, господа хорошие, порядок нарушаете? А ну, пройдемте с нами!» Девчонки притихли. Виталькин друг смущенно забормотал: «Да мы это… больше не будем, простите нас». Но Виталька, этот тихий, скромный парень, никогда не задиравшийся, вдруг начал пререкаться: «Да мы ж никого не обижаем, ничего дурного не сделали, никуда мы не пойдем!» Старшина тут же зацепился: «Ах ты, сопляк! Да ты еще и не подчиняешься! А ну, взять его!» И казаки, ввалившись в купе, стали заламывать руки сопротивлявшемуся Витальке. Девчонки и его дружок испуганно забились в угол. Виталька, тренированный спортсмен, сопротивлялся отчаянно. Одного из казаков оттолкнул, вырвал руки, закричал: «Вы чего трое на одного, а ну, пойдем по-честному!» Разгоряченный алкоголем и потасовкой, он не чувствовал опасности. В конце концов, его скрутили и повели в тамбур. Поезд проезжал маленькую станцию. Глядя на мрачные лица пыхтящих казаков, проводница в тамбуре почувствовала неладное, сказала: «Ну, вы, это …поосторожнее!» Но старшина, выталкивая ее плечом из тамбура, ничего не ответил. «Ну, что храбрец, поговорим?» – сказал он и с размаху ударил Витальку в живот. Тот переломился пополам и повис на руках у казаков. Грязно ругаясь, они втроем принялись пинать сваленного на пол парня. Зверея над бессильным телом, они отталкивали друг друга, и топтали его. Наконец, старший, тяжело дыша, стал открывать дверь тамбура со словами: «Ну, а дальше, ты, сопля, пешком пойдешь!» И они стали выталкивать обездвиженное тело из вагона. Поезд медленно набирал ход на подъеме. Очнувшись, из последних сил, Виталька стал цепляться за ступеньки. Ноги соскользнули под вагон. Захрустели кости под колесами, он выпал и потерял сознание от страшной боли в ногах. Очнувшись через полчаса от холода, он почувствовал солоноватый привкус крови во рту. Все тело нестерпимо болело.

Ноги огромными колодами были, словно прикованы к земле. В голове стоял звон. Вверху мерцали звезды ноябрьского неба. Он с ужасом осознавал ситуацию.

-21-

Увидел окровавленные культи ступней, железнодорожную насыпь, на которой он лежал. Тут же в голове промелькнули: вагон, застолье, избиение, выбрасывание из тамбура. Он пополз от насыпи, обдирая руки о камни, протаскивая слабеющее тело по стылой земле. Скоро он перестал чувствовать ноги. Только что-то цепкое и тяжелое прижимало его к земле, и не давало двигаться. Уже только животом и грудью он ощущал холод, и острые камни, через которые полз. Наконец он заметил, что только слабо царапает руками землю. «И зачем я царапаюсь?» – мелькнуло в голове. Он лежал в легком костюме, истекающий кровью на ледяной земле. Холодные порывы ветра пронизывали тело, ворошили волосы на обнаженной голове. И вдруг,

он почувствовал, что камни под ним, земля – они его родные, навсегда. Стало тепло. Земля уплывала, переворачивалась.

Его утром нашел обходчик в ста метрах от насыпи. Белый лоб припорошен снегом. Кровь замерзла на обрезанных ступнях ног. Мертвое тело привезли к родителям на самосвале с песком. Родители Витальки, услышав по телефону казенное сообщение: «Это ваш сын ехал в 5-м вагоне? Скоро к вам привезут его тело», онемели. Отец непрерывно курил, мать металась по квартире. Они говорили ненужные слова, задавали излишние вопросы, пытались понять, что же случилось. Когда привезли тело, мать упала на него, закричала в голос. Отец неловко стоял рядом, гладил обрубки ног, всхлипывал. На вопросы родителей о том, как мог их здоровый сын, спортсмен, попасть под поезд, прокурор показал заключение: «Несчастный случай на железнодорожном транспорте со смертельным исходом». Родители говорили ему о побитом теле, синяках и ссадинах, о том, что надо сделать судмедэкспертизу. Но прокурор запретил, не найдя в этом необходимости. Родители потеряли единственного сына. Казачья охрана поездов была запрещена только через год, когда повторилось еще несколько жестоких избиений пассажиров, сопровождавшихся к тому же откровенным грабежом. Расследование обстоятельств смерти Витальки закончилось безрезультатно: «Несчастный случай на железнодорожном транспорте».

1. Юрий Генч.

-22-