Армейский экстрим.

Армейский экстрим.

11.11.00 г. Юрий Генч

-1-

Предисловие.

Хочу поделиться с читателем реальными событиями из армейской жизни, основанными на документах, показаниях участников. Они происходили в Забайкалье, в 80-90-х годах прошлого века. События эти попали в поле моего зрения, как случаи из практики врача психиатра, точнее экспертные случаи. Это были ситуации, когда солдат \ редко – офицер \ становился жертвой преступления или сам совершал его во время службы. В связи с тем, что в нашем городе у военных не было своего психиатра, то они обращались ко мне, когда случались ЧП, с поступками выходящими за пределы обыденных. Большинство описанных событий относится к советскому времени. С большим уважением отношусь к воинской профессии, к Армии. Особо хочу отметить, что эти сведения представляю не для очернения армии, а для того, чтобы, оценив их, можно было сделать выводы, как от этого избавиться впредь.

Из множества случаев, попавших в поле моего зрения, большинство - трагические, вопиющие о несправедливости, но иногда - комические. Так, например, один солдат сбежал из части, и в глухой деревне дальнего района почти два года жил, работал в колхозе трактористом, стал передовиком производства, женился, у него родился ребенок. И после этого его находят и арестовывают за самовольное оставление части. В другом случае офицер, не желавший служить в армии, в знак протеста в течение года не являлся на новое место службы, но исправно весь год получал жалованье. Только через полтора года он был уволен из армии.

-2-

Очерки.

Эпизоды армейской жизни в практике психиатра.

You arein army now.

Статус кво.

Всяк по своему с ума сходит.

Народная мудрость.

Случай 1. 4 бляхи и культя.

Этот рядовой, служивший первый год, был отправлен разгружать товары в военный магазин. Там по заказу дембелей он утащил 4 бляхи. Вскоре кражу обнаружили, и его наказали. Перед строем офицер отругал его, напомнив, что в Китае ворам отрубали руки. И хотя он уже забыл, что злополучные 4 бляхи из магазина он стащил не для себя, и что эти бляхи он роздал, в голове горело огнем: " Вор... Отрубить руки!"

После развода никто не хватился провинившегося маленького якута. Но к вечеру, когда его не было ни на обеде, ни в казарме, стали искать. Нашли у железной дороги. ...И вот он у меня в кабинете. Выяснилось, что он ушел подальше за пределы части, встал под пролетом железной дороги, и держал руку на рельсе, пока проходящий локомотив не переехал ее.

Было ли больно? "Не помню...". Ампутированная культя руки перебинтована, взгляд отрешенный, отвечает односложно, после паузы.

Случай 2. Вояж.

Покурить травку и до службы было его пагубной страстишкой. Ни к чему больше в жизни он не был приучен. Работа, чувство долга были весьма далекими и абстрактными для него понятиями. Поэтому, когда через год службы он сидел в кабине военного УРАЛ"а, доверенного ему, как водителю, то чувствовал себя также безмятежно и вольно, как на гражданке. Прочитав полученное из дома письмо о том, что его девушка выходит замуж за друга, он закурил сигарету с травкой и отдался чувствам. Боль и досада за себя, злость на казарменную жизнь вдруг улетучились после очередной затяжки, и он почувствовал себя вольной птицей. За спиной, как крылья шумели сотни лошадиных сил двигателя, бескрайняя степь проплывала, колыхаясь волнами трав, одурманивая запахом цветов. Путь из Забайкалья в Приморье неблизкий, но машина, как птица легко несла его через бескрайние просторы. Топливом заправлялся у сердобольных и не жадных на государственное добро колхозников, за просто так. И только для переправы на вездеходе через непролазные болота за Сковородино пришлось поработать. Возил дрова на "своем” УРАЛ'е сельчанам, калымил. Преодолел он на военной машине около тысячи км и был задержан.

Чего же стоит одна затяжка "дурью” ?

-3-

Случай 3. Старая шапка.

Этого юношу звали Сережа. Он был единственным ребенком у высокопоставленных родителей. Мать работала в бухгалтерии Братской ГРЭС, отец – одним из руководителей. Рос вполне благополучно, и воспитан был на высоких почти "рыцарских” идеалах, как впоследствии говорил его школьный тренер: "Вступится за слабого… не переносит несправедливости”. Выполнил норму КМС по борьбе, штанге до призыва в Армию. С первых дней службы никто в открытую даже из старослужащих не решался на него "наезжать”. Выражение чуть усталого и оценивающего спокойствия на лице с терпеливой выжидательностью в манерах могли вызвать стремление унизить его, но крепкие, сильные мужские руки и фигура атлета выдавали спортсмена, и никто не пытался тягаться с ним всерьез. А в шутку. Один из здоровяков - дембелей однажды обхватил его сзади со смачной улыбкой: " Ну что салага, будешь моей девочкой?”. Через секунду дембель хряснул затылком об пол и стонал, а "девочка” сидел на нем верхом и держал в болевом захвате руку. Не проходило и месяца, чтобы его не забирал майор на какие-нибудь сборы или соревнования. Уезжал он обычно на несколько дней. Неприязнь старшины к этому тихому, вежливому парню возрастала по мере увеличения числа отлучек. И он нашел способ показать ему - "кто здесь командир”.

Однажды в сумерках Сергей шел в столовую, и посторонился, пропуская идущий навстречу строем взвод. Вдруг кто-то хлопнул его сзади по плечу, шапка слетела с головы, и найти ее он не смог. Вечером он заступил в дежурство. Стоял у бюста Ленина в красном уголке. Конечно без шапки. Подошедший старшина поприветствовал его и спросил: "Воин! Ты почему без головного убора?” Сергей замялся, пытаясь объяснить, что потерял шапку в столовой, и не смог пока найти. Но старшина уже командирским голосом приказал сопровождавшим его двум солдатам: "Принести воину шапку!”. Через несколько минут принесли приготовленную заранее, грязную, перемотанную проволокой шапку. "Одевай. Теперь ты будешь дослуживать в этой шапке” - Голос старшины стремился передать приказную интонацию и спрятать издевку. Вонючую шапку было противно брать в руки. Требовательный взгляд старшины выжидал. Затянувшую паузу прервал вопрос: " До какого часа стоишь в наряде, воин?” Сергей ответил, с трудом сдерживая себя: "До 24-00”. "Нет, ты стоишь до 2-00” – приказной тон зазвучал угрожающим нажимом - "А если через час будешь не по форме одет, получишь наряд вне очереди”. Бессильная злость и обида рвались наружу, но все было буднично и по уставу. Дежурство продолжалось. Через час, когда надо было ждать смену, старшина продолжил: "Почему без шапки, почему не по форме одет? Когда меняешься, воин? В 24-00? Нет! Ты стоишь до 2-00. Повтори – до 2-00”. "Нет, я поставлен на пост до 24-00, и по уставу больше находиться на посту не должен!” - сдавленным голосом сопротивлялся Сергей. "Тогда ты будешь у меня стоять до 3-00!” - старшина почти кричал, и только боязнь перед силой соперника сдерживала его от рукоприкладства.

Последующие крики и угрозы старшины Сергей слышал, как в тумане, внутри все клокотало от ярости. Старшина с солдатами ушел, оставив его одного. Дальнейшие события он помнил отрывочно. Отстегнул от автомата штык-нож, прошел в казарму, подошел к койке, где спал старшина, и нанес удар ножом в горло.

И вновь вмешался случай. Ножом он ударил не старшину, а другого солдата – в казарме было плохое освещение. Ранение оказалось нетяжелым, госпиталь был рядом, потерпевшего оперировали и спасли без тяжких последствий.

Но самое интересное для меня было потом, когда на областном семинаре врачей призывных комиссий я услышал этот случай в пересказе военного психиатра, у которого Сергей проходил стационарное лечение и обследование. Тот преподнес этот случай, как немотивированную агрессию случайно попавшего в Армию психопата. И когда я заметил, что помню этот случай, как раз в противоположном смысле – солдат был доведен до вспышки агрессии - мой военный коллега шепотом попросил не продолжать этот разговор.

-4-

Случай 4. "Десантник”.

Возможно, у этого парня была шизофрения. Та редкая разновидность, о которой спорят. Вялотекущая. То есть когда человек имеет негрубое психическое отклонение, но оно сразу и в обычных условиях не заметно.

Рос капризным, легко ранимым ребенком, был склонен к фантазиям, часто лгал родителям, убегал из дома. Когда его наказывали - плакал, угрожал самоубийством. Из-за любимой девушки, которая обидела его, пытался вскрыть себе вены. Он сам напросился в Армию. Его родители, зная нервно-психическую неустойчивость, всеми силами противились службе. Но сын уже повзрослел, был под два метра ростом, и злился всерьез, угрожая в обиде натворить дел. И служить он конечно же хотел только в десанте, куда и попал с помощью родителей.

Дурбачи. Забайкальская станция, возле которой стояли десантники, не вызывала никаких романтических чувств. Унылая голая степь на сотни километров. Главная достопримечательность – ветер. Иссушающий жарой летом и пронизывающий морозом зимой. Ну а как прыжки с парашютом, резкие удары с ломающейся стопкой кирпичей, стрельба из автомата по-македонски? Все это он видел в кино и ждал здесь. Но это в кино и осталось. Или было только на последнем году службы и не для всех. А для него чистка картофеля, разгрузка угля, уборка территории и другие тяготы службы ч стали невыносимо заслонять голубую мечту о крутом десантнике – "малиновом берете”.

О, эта вечная, саднящая рана от несовпадения завышенных ожиданий и убожества жизненных свершений. Бесконечное страдание попранного армейским сапогом самолюбия. Единственным непрерывно и истерично звучащим мотивом его поступков было стремление избежать жестокой прозы жизни, тягот армейской службы. Он неистово искал жалости к себе, героики страдания. Он глотал иглы, кусочки карбида, вдыхал порошок сахара, зимой выходил на 40°мороз и ложился в майке на бетонные отмостки казармы, только, чтобы попасть в госпиталь. Отпрашивался в увольнение, утверждая, что его отец - летчик испытатель и приземлился рядом, на аэродроме. С другом они ломали себе предплечья таким образом. Один из них ложил меж двух кирпичей руку, а другой бросал на нее 40-ка килограммовый электромотор. Затем лечились с переломанными руками в госпитале.

И вот наконец после проведения психиатрической экспертизы драматичность поведения этого "десантника” оценивает трибунал. Председатель зачитывает его письмо домой:

"Здравствуй мама! Приезжай поскорее ко мне, а то сил моих больше нету, рот нисколько не открывается, глаза стали плохо видеть”.

Зал насторожился. Парень под 2 метра ростом стоял совершенно здоровый на виду у публики в зале.

Председатель продолжал:

" Дышать тяжело. Чтобы вдохнуть - нужно 15-20 минут зевать. Харкаюсь очень странно: зелено-красным”

Смех все больше наполнял зал

- "У меня сейчас вес 39 кг 650 грамм. Стал сильно выпадать волос, постарел лет на 10, все лицо в морщинах, руки трясутся, зубов осталось мало, 4 зуба выбили. Забери меня поскорей отсюда, а то живым я не буду…”

Самый главный и серьезный человек в зале - председатель трибунала не сдержал улыбки.

Когда я с ним беседовал, и спрашивал про письмо, этот длинный нескладный парень сам конфузливо улыбался и не мог ничего внятно объяснить.

Конечно этого парня признали негодным к дальнейшей службе.

Не лишним является только один вопрос: Как такие чудаки попадают в Армию?

-5-

Случай 5. Капитанская точка.

Был апогей брежневского застоя. В приграничном к Китаю гарнизоне недоедающие солдаты выкапывали по ночам у сельчан картофель и подкармливались этим. На БД – боевом дежурстве офицеры предавались пьянству. Этот маразм с "ленинскими зачетами” с трудом выносили все: и офицеры и солдаты. И вот пришел случай.

Этот капитан около года мучился фронтитом – воспалением лобных пазух, с нудными головными болями. Со слов жены он сильно изменился, когда приехал с похорон отца. Стал странным, отрешенным. Легко взрывался, пере-ходил на пафос в скандале. Затем выяснилось, что при поездке на похороны отца, умершего от рака, он пришел с младшим братом в морг забирать тело. Но когда он вошел в мраморный, холодный зал, то увидел на столе родное тело с обезображенным, вскрытым черепом. Похолодев от ужаса, не чуя под собой ног, он попятился к двери, преграждая путь брату. Что-то ему говорил, речь была невнятна. Разборки с харонами от здравоохранения были бессмысленными и неуместными. Он провел похороны и возвратился в часть. И вновь та же наглая халатность, оборачивающаяся преступлениями. На очередное БД, он шел, как натянутая струна. Сопровождающие в наряде боялись к нему обратиться.

"Где дежурный офицер?”- спросил он постового у штаба.

Тот бросился искать. После долгого ожидания пьяный, заспанный дежурный офицер выглянул из проема двери в нижнем белье. Пошатываясь, он что-то промычал.

Капитан, не говоря ни слова, выстрелил в белеющую фигуру несколько раз. Совершенно случайно ранение оказалось легким и проникающим. И вот капитан на экспертизе. Его продолжали беспокоить ноющие головные боли, кошмарные видения растерзанного отца по ночам. Он сидел передо мной, как восковая кукла. Изможденное страданием бледное лицо. Пустой взгляд. Сказал только одно: "Я не могу терпеть этот бардак…”

Капитан лечился несколько месяцев в госпитале, но возвратился в строй.

А я часто задаю себе вопрос. Почему здоровым людям суждено мириться с вопиющей несправедливостью, а бороться с этим обречены находящиеся на грани сумасшествия дон-кихоты? Куда нас приведет это фарисейство в новом тысячелетии?

-6-

случай 6. Чумовой Федя.

Федю забрали в Армию из интерната. Родителей Федя не помнил, всю свою жизнь воспитывался в детдомах, и отчетливо испытывал только два состояния души. Умиротворенное, когда тихо мурлыкал или шептал что-то под нос, выполняя любую работу, и боевое, когда кричал, ругался и дрался с любым, кто пытался перечить ему. А потому, как Федя был не только "молодой”, а и одет всегда грязновато и неряшливо, его очень скоро, стали "запрягать”, требуя выполнять самую грязную и тяжелую работу, а часто и вовсе пытались откровенно издеваться. И хотя он всегда с удовольствием трудился, и первое время старался не замечать издевательств и унижений, и охотно выполнял любую работу, но вскоре второе состояние души, в которое его ввели, стало преобладающим. Первым получил отпор дембель, который стал требовать, чтобы тот помыл и его машину. Выбравшись из под Урала, Федя, не говоря ни слова, бросился на дембеля с ключом. Тот только и успел убежать с криком: "Чумовой”. На разборку дембель привел двух друзей. Но Федя, не дожидаясь начала "разговора”, выскочил из глубины гаража и стал их бить "небольшой железячкой” - как он говорил потом на допросе. Пока ошарашенные старослужащие пытались понять, что происходит, и с кем будет "разборка”, Федя пробил одному голову, и он лежал в луже крови, а второй, со сломанной рукой, едва увертываясь от ударов, вопил от боли. Тот, который их привел, убежал самый первый, быстро оценив обстановку, и выглядывал из-за ворот гаража на побоище. Уговорить Федю успокоиться смогли только дежурный офицер и прапорщик. В последующие дни ставшего знаменитым Федю приходили посмотреть из других подразделений. Но не всем это удавалось "на халяву”. Кое- кто поплатился и шкурой, когда пытался что-то сказать в его адрес, или откровенно подтрунивать над "чумовым Федей”. Не дожидаясь продолжения Федя выскакивал из под машины и начинал бить кого угодно, не разбирая. Боевое настроение становилось преобладающим, а Федя неуправляемым. Умиротворенности в работе он уже не находил, а искал обидчиков и драк. После того, как было пробито еще две головы, его доставили на экспертизу.

И вот мы с ним говорим. Спрашиваю:

"Почему ты не пытался говорить с ними?”.

"Так они только битье и понимают” - ответил Федя - "бил и бить буду” – уверенно и спокойно закончил он. Вопросов больше не было. После стационарного обследования в психиатрическом отделении окружного госпиталя его комиссовали.

Случай 7. Месть.

Его долго избивали. Скорее истязали. И бить и пинать уже надоело, и они стали тушить горящие сигареты о его тело. А он уже не чувствовал боли, и только запах горелой плоти странно разбудил его. "Живи, салага!” – самый трезвый из дембелей плюнул на него, и все трое, пошатываясь от усталости и выпитой водки пошли из казармы. Не сознавая, сколько он находился в забытье, он помнил только чувство мести, которое, казалось, пропитало все истерзанное тело, и даже волосы на голове саднили огнем этого чувства. Теперь, в белоснежных стенах госпиталя он молча отдавался ему. Перед глазами, как в кино прокручивались эпизоды драк, разборок, предшествовавших этому. Он был сильнее каждого из своих врагов, и не раз каждый из них получал хорошей сдачи от него – молодого - салаги. Но серая, забитая группа сослуживцев – первогодков боялась поддержать его, а значит предала. Они подкараулили его по их наводке. Более того, один из сослуживцев позвал его в ту казарму, где его ждали пятеро. Двое ушли, когда помогли свалить его наземь, и связать. А эти трое всласть повеселились. Выпивали водочку и били его не спеша, и никого не боясь. "И всегда они будут победители, спаянные волчьим

желанием терзать. Но до той поры, пока не придет охотник” - мысль в голове прозвучала сама по себе, словно чужая. Лечение затянулось на 2 месяца. Он долго не отвечал на вопросы, и нейрохирург, оперировавший его, считал, что речь не вернется. Его соби-рались комиссовать, но он отказался, стал подниматься, преодолевая головокружение делать гимнастику.

-7-

Еще через месяц он стал своим человеком в госпитале – охотно помогал персоналу, играл на гитаре грустные песни, и медсес-тры смотрели на него влюбленными глазами. Вернулся в часть, зная, что через неделю его кровники – дембеля

увольняются. Его встретили радушно, сослуживцы заглядывали в глаза, ища прощения. Подробно рассказали, как шикуют последние дни его враги. И даже согласились помочь. И все случилось. Гуляли дембеля в последнюю ночь широко, и позвали его напоследок. И он пришел с двумя "молодыми”. Они сидели впятером. "Ну что салага, оклемался? Долго будешь помнить нас! Пиши нам письма мелким почерком” – пьяные голоса перекрикивали друг друга. Его спутники, слегка оробевшие, опустили головы, и чуть шатнулись назад, услышав знакомые голоса хозяев части. А в его груди горело пламя мести, и он двинулся – заметно похудевший, осунувшийся после больницы к своим врагам. "А выпить дадите?” - его вопрос прозвучал неожиданно и правдоподобно. Ближний к нему, самый крепкий пьяно откинулся, и повернулся к своим друзьям за столом:"А салага- то ожил!”. И тут же повалился на пол от удара тяжелой арматурой по голове. Остальные не успевали вставать из-за стола, отяжелевшие от водки, и он избивал их вначале один, а затем с осмелевшими сослуживцами.

Все пятеро вместо дома попали в госпиталь. И не с легким испугом.

Случай 8. Астроном.

Героем этого сюжета был 19 - летний ленинградец.

Высокий, близорукий парень, тихий и вежливый. Он сбежал из части на 1-м году службы. Около года никто о нем ничего не знал. Его разыскивали вначале, как самовольно оставившего место службы, а затем, как пропавшего без вести, подозревая, что его уже нет в живых. Командование терзалось, какой ответ давать матери. А в это время – кто знал, что по этому же поводу? – пререкались иногда муж с женой, проживавшие на первом этаже пятиэтажного дома небольшого рабочего поселка. Она часто убеждала мужа, что в подвале, под их квартирой кто-то живет.

" Поверь, мне страшно – может это домовой, а вдруг он придет к нам?” – и жена требовательно ждала ответа. "Да какие там домовые, Соня? Крысы бегают” – муж отмахивался от надоевшей темы. Но она продолжала прислушиваться и иногда отчетливо слышала человеческие шаги, вздохи, а иногда странное позванивание. Когда разговорилась с соседкой, та подтвердила ее подозрения. Уже несколько раз она видела по ночам странную фигуру у мусорных контейнеров. Когда приехала милиция и сделала обыск, обнаружили, что подвале жил, как бомж этот самый солдат. При нем нашли странную перевязанную нитками трубу из картона – самодельный телескоп.

И вот мы беседуем. Служить он не хотел и не мог по складу характера, мечтательного и склонного к одиночеству. "Мне трудно в коллективе, меня всегда смущает и тревожит большое скопление людей” – признался он. Когда сбежал из части, стал жить по подвалам. В конце концов выбрал самый приспособленный. Сделал там койку, стол. Днем спал, ночами собирал продукты из отбросов в контейнере. В школе он увлекался астрономией. Из найденных там разбитых очков, луп, и других вещей смастерил себе телескоп. Наблюдал звезды. Читал выбро-шенные людьми книги. Размышлял о жизни. Все разговоры о себе супружеской пары, проживавшей над ним, он прекрасно слышал, и собирался уже вновь сменить пристанище, но не успел, его забрали. Одиночеством не тяготился. Считает себя психически здоровым, в содеянном не раскаивается, какое будет наказание за самовольное оставление части его не интересует. Намерен после службы продолжить занятия астрономией.

Где сейчас этот звездочет, и чем он занимается?

-8-

Случай 9. Стойкий прапорщик.

Он пошел служить по контракту, когда ему было 25 лет. Был крепок, по его словам, на водку. С другом они брали полведра яиц, шмат сала, и 6 бутылок водки и шли на рыбалку. Выпивали и съедали все, и

вечером шли на танцы на своих ногах, не шатаясь, как говорил он. Друг поддержал его стремление пойти на службу: "Там главное – уметь пить, а ты это можешь!” Крепкого парня взяли по контракту. Не прошло и года, как за водку он продавал все – начиная от тушенки, кончая бушлатами. Когда он начал продавать технику, его арестовали. В беседе со мной он сказал, что не считает себя алкоголиком: "В один присест я выпиваю 2 бутылки и хожу на своих ногах. Запои? Так в Армии все пьют!” Логика была непоколебимой.

Алкоголизм у него подтвердился, но уже после совершения ряда преступлений на почве этой болезни.

Совет женщинам и кадровикам. Когда выбираете крепких на водку мужиков, знайте, что они уже на тех рельсах, с которых трудно сойти.

Случай 10. Колокол.

Владик рос без отца. К матери был сильно привязан, и с первых же дней службы получил прозвище маминого сынка из-за своей мягкости. В части подчинялся всем, стремясь исполнительностью и трудом добиться признания. Когда в первый раз к нему приехала мать, он не сдержал слез, и она поняла, что сыну тяжело. Он не говорил, как его бьют и унижают, зная, что также достается и другим его сверстникам. Всеми силами он хотел выглядеть взрослым и сильным. Но случайная фраза, брошенная старослужащим, не заметившим присутствия матери:

"Дух! Ты почему мне носки не постирал?” - сделала для нее ясным все. Ссадины на теле, которые он скрывал, и его неумелая бравада, сменившаяся рыданиями, заставили ее действовать. Мольбы и просьбы к командирам перевести его в другую часть ни чему не привели, и тогда она решилась на крупный скандал. Приковала себя раздобытыми где-то наручниками к батарее на КПП. Но начальство не торопилось реагировать на эти выкрутасы. Тогда на другой день она уговорила отпустить сына в увольнение, и пошла с ним церковь. Они вместе забрались на колокольню, и при скоплении народа стояли, готовые броситься с высоты. Батюшка, напуганный прилюдной попыткой самоубийства в церкви, уговорил их слезть с колокольни, пообещав добиться перевода в другую часть. И вот мать читает письмо из другой части. "Здравствуй мама! Новый год встретили отлично, не то, что в Кяхте, купили три торта, ну до того вкусные – как съели, будто дома побывали…”.

А на следующий день она получила другое письмо. "…причина смерти – самоповешение, других следов насилия на теле не обнаружено…” Заключение судмедэкспертизы она читала уже в части. Осматривая родное тело, мать видела и ссадины и синяки, которых почему- то не обнаружил патологоанатом.

-9-

Случай 11. Странник в ночи.

Виталий был родом из Якутии, и много раз охотился с отцом в тундре. Знал повадки и умел добывать зверя, мог выжить в условиях дикой природы.

Но служба ему не давалась. Притесняли его старослужащие, или были другие причины - он так и не признался в этом - но сбежал из части. Стояли Крещенские морозы. Приближался февраль. И Виталий решил идти. Он покинул часть в самые лютые ветра и морозы. В феврале, когда были морозы за 40˚, он прошел по Забайкалью около 300 км, не имея с собой еды и питья, без оружия, не останавливаясь у человеческого жилья. Бушлат, валенки, шапка – вот и вся верхняя одежда. Костров не разводил, шел только ночью, чтобы его никто не видел, днем спал в сугробах. Ловил петлями зайцев, этим и питался. И только в конце пути, около Сретенска, он зашел в охотничье зимовье, где по-настоящему отоспался и отогрелся. Здесь его и задержал наряд милиции. При проведении экспертизы у него оставались пузыри пальцах ног от обморожений, но ампутаций не было, так же и других тяжелых последствий этого перехода. Виталий выглядел задумчивым, отвечал тихим голосом, односложно. Сказал, что ушел из части сам, никто его не бил. Сделал это только под влиянием "голоса”, который управлял им и заставлял его идти. Из армии он был комиссован после этого случая.

Послесловие к армейским очеркам.

Мой опыт работы врача в призывных комиссиях свидетельствует о полном отсутствии заинтересованности врачей в этой работе. Происходит это по простой причине. Работающие в этих комиссиях врачи, как правило, не штатные, а привлекаются, как на дополнительную нагрузку, и без всякой дополнительной оплаты. Эту работу они выполняют, не будучи полностью освобожденными от той, за которую им платят деньги, и выполнять которую остается необходимым. Т.е. ведение документации, осмотр и ведение тяжелых больных остаются за этими врачами. Каждому понятно, что участие в комиссии, где осматривают в большинстве здоровых, (в сравнении с пациентами, находящимися на лечении в больницах) и веселых молодых людей - это просто отдых в сравнении с работой в больнице, где надо лечить болеющих в настоящее время пациентов. И естественно, ответственность врача за такую работу не сравнима с ответственностью за жизнь пациентов. На комиссии врач, как правило - гость и его ответственность практически равна нулю. В больнице же он реально отвечает за жизнь многих тяжелых больных, и морально и административно связан этой ответственностью. Поэтому выявление болезней у призывников легко происходит в очевидных и показательных случаях, а стертые формы болезней, хронически протекающие - часто просматриваются. Особенно это касается психических расстройств. Многие родители, к сожалению, не находят времени, чтобы прийти с сыном или без него на призывной пункт и рассказать об особенностях его психического развития, нервного реагирования, о перенесенных заболеваниях. А это всегда крайне важно и для призывника, и для его родителей, и для армии, куда может попасть больной молодой человек. Сколько раз повторялись истории о том, как на комиссии по месту жительства у призывника все было нормально, а когда он попадал в армию, и "натворил там дел”, оказывалось, что он страдал энурезом и припадками до 15 лет, "лунатил” по ночам, состоял на учете в милиции, и участвовал в поножовщине. Только потом выясняется, что его и близко нельзя было призывать в армию. Вот почему родителям необходимо беседовать с врачами призывных комиссий, и сообщать проблемы своего сына, так как он их, как правило, не расскажет из-за особенностей возраста. За более, чем 20 лет работы в призывных комиссиях мне довелось столкнуться даже с подделкой документов, когда военком подделывал мою запись в заключении, и «делал» здоровым, и годным к службе подростка, у которого было психическое заболевание.

-10-

Некоторые виды психических расстройств,

препятствующих призыву в армию.

Неврозы - Состояния с повышенной тревожностью, необоснованными страхами, неустойчивым, чаще сниженным настроением, нарушением сна, головными болями. Обычные причины - дефекты воспитания, детские психотравмы, повреждения центральной нервной системы воспалительного, или травматического характера.

Психопатия - Болезненно заостренный характер, который мешает и пациенту и его окружению.

Вариантов заострения несколько, и описаны они даже в художественной литературе. Очень часто нераспознанной остается "тормозимая психопатия”, когда замкнутость и ранимость сочетаются с неуверенностью в себе, неспособностью отстаивать свои интересы, "тормозимостью”. Такие психопаты, попадая в армию, притягивают на себя агрессию окружающих, терпят ее до невообразимых пределов, и, наконец, дают взрыв в виде расстрела нескольких сослуживцев, или совершают самоубийство.

Психозы - Расстройства с бредом и галлюцинациями, когда человек становится совершенно невменяемым, и, как правило, лечится в психбольнице. Причинами являются повреждения мозга воспалительными процессами, травмами, психическими потрясениями.

Шизофрения - самый распространенный в психиатрии диагноз, хотя причины этого заболевания до сего времени не ясны. Заболевание начинается обычно в юношеском возрасте, и протекает в виде прогрессирующего слабоумия, характеризующегося триадой нарушений:

аутизм (погруженность в себя), амбивалентность (сочетание противоположных тенденций в реагировании), эмоциональное оскуднение (утрата и притупление обычной эмоциональности) и психозами, отличающимися крупномасштабным бредом, галлюцинациями, вычурностью суждений, странностью поступков.

Эпилепсия - заболевание, проявляющееся припадками, разновидностей которых насчитывают иногда более сотни, и изменениями психики, разной степени выраженности - от "заостренного” характера до слабоумия и психозов.

Олигофрения - врожденное слабоумие, которое в пограничных к норме случаях бывает трудно диагностировать и определить причину - было ли это в результате наследственного заболевания, или в результате социальной запущенности (как например в селах, где нормальные подростки, обучаясь в 10-м классе нередко только по трем предметам, после школы на комиссиях производят впечатление олигофренов).

Комментарий.

Психиатрия - раздел медицины, занимающийся изучением и лечением душевных заболеваний. С советских времен до настоящего времени большая часть психиатрии у нас сводилась к шизофренологии. Диагноз шизофрении ставится в отечественной психиатрии в 70% и более. Это приводило к соответствующей бесперспективной позиции в плане лечения, и во многом было обусловлено идеологической подоплекой. Стандартное большинство людей было желаемым и принимаемым, а любой отход от шаблонного мышления у отдельных бунтарей, да не дай бог со своими идеями, противоречащими марксизму-ленинизму - опасным и явно шизофреническим. Играли роль и более глубокие мотивы многолетнего игнорирования личности, индивида, в угоду общественному, государственному. Частник считался ругательным словом. Соответственно и попыток разобраться с личностью во всем ее многообразии, в ситуации психического расстройства - не было. Проще было поставить крест в виде диагноза шизофрении.

-11-

В этом отношении зарубежная психология и психиатрия значительно опередила нашу. Полная монополия государственной психиатрии в нашей стране также сыграла в этом отрицательную роль. Есть единственная психиатрическая школа в России, которая стойко держится противоположной позиции. Это петербургская школа. Диагноз шизофрении ставится там заметно реже, и по очень строгим, классическим критериям.

12.12.00 г. Юрий Генч.

Опубликованы в МК –16.11 – 14.12 2000: Старая шапка, Четыре бляхи и культя, Капитанская точка, Чумовой Федя.

-12-