Данга (час гадалки).

Час гадалки.

      Данга.

Суровое, даже угрюмое лицо  этой слепой, к которой приходили с трепетом великие мира сего,    не вызывало симпатий. Только то, что скрывалось  за ним – дар прорицательницы – заставляло ехать к ней разных людей со всех концов земли. Даже захолустье, в котором она жила, стало известным, привлекательным.  Кого только не было у нее  за последний год,  ведь она находилась на вершине своей славы.   Артисты, музыканты, поэты, политические деятели.  Объединяло этих разных людей одно: обычно приходили они к ней в  смятении,  и тревоге, а уходили в шоке, после которого происходил перелом в жизни.   Редкие из них  выходили от нее в приподнятом настроении.   Даже дверь к гадалке открывали с таким  волнением,   какого не испытывали  перед  кабинетом   высочайшего  начальства. Некоторых подталкивали жены, друзья, и  они  с неловкостью,  словно выполняя чью-то, не очень приличную просьбу, открывали дверь.   Эти  смущались своего  подчиненного положения.  Они осознавали, что оказались в безвыходном положении, и их ведет имидж, окружение, а уже не собственная воля.  Другие, придя к заветной двери,  мяли потные ладони, озирались, и  шагали в неё, словно бросались в холодную воду. 

Какого она происхождения,  как  у нее проявился дар гадалки  - об этом ходили целые легенды. И только ей было известно, что  никакого чуда не было в её  даре, обретенном  великим трудом.  С раннего детства помнила она слова матери, что самый  великий  учитель в этой жизни – неустанный труд,  а самые лучшие  воспитатели -  нищета и горе.  Она прекрасно знала, что человек несет прошлое за своей спиной, как  рюкзак с вещами, многие из которых устарели, и  не нужны уже. Но их  жаль выбросить.  И человек достает  их иногда, чтобы  повздыхать, или  улыбнуться. А затем положить  обратно, и нести  упорно дальше, как частицу самого себя. Будущее же для   людей  -  это плод, который еще не родился, от нескончаемой беременности.   Это будущее, развивающееся  в утробе настоящего. Эту вечную беременность  всегда торопят, мечтая  взять  младенца в руки,  и испытать счастье материнства.   Упорная многолетняя работа с людьми   принесла ей мастерство акушерки  по  родам будущим.  При этом вначале она научилась  угадывать человеческое настоящее,  и прошлое, и  воспринимать их  осязаемо. И только затем  освоила способность вызывать и работать с образом будущего – этим  капризным младенцем, который  всегда норовил выскользнуть из рук, и шлепнуться на пол, разбившись вдребезги.  Каждый человек нес в себе этого младенца, и каждый лелеял его по-своему.  И у каждого человека  образ будущего прятался в подсознании,  убегая от  восприятия. Для большинства людей образ будущего – это чистый, розовый младенец, воплощение мечты, и всеобщий любимец. Но, когда гадалка  доставала этого  эмбриона из лабиринтов подсознания, и выносила его на свет разума, то  вид его часто бывал сокрушающим все ожидания.

Введение  образа будущего  в сознание человека на многих действовало   парализующее. Человек вдруг бросал все свои прежние занятия, и ударялся в пьянство, или начинал  употреблять наркотики, впадал в депрессию,  или лихорадочно искал способа  избежать той смерти, от которой  должен был по предсказанию умереть, и пытался,   возможно скорее,  и больше получить удовольствий,  быстро тратя огромные  деньги, которые до этого времени упорно копил и  хранил, никому не доверяя.  Многие люди, узнавшие свое  будущее, становились  рабами  этого образа, и теряли  способность  жить, как прежде, как все нормальные люди.  В них словно ломалась внутренняя пружина. И только настоящие  самородки, таланты,  поистине великие люди,  кредо которых сильнее любых  пророчеств, продолжали  фанатично служить своей идее,  сгорая с  ней, и воспринимая судьбу, как подтверждение необходимости нести свой крест. Как правило, это люди, не признаваемые современниками,  которые настолько поглощены своим творчеством,  что  новая тяжелая  перспектива в очередной раз  только  подстегивала их сгорать на своем поприще.  И вот они идут к ней за пророчествами. Идут, как на эшафот. Все такие разные судьбами, и характерами.  И такие одинаковые своим страхом перед будущим.   Обычные люди, хотя многие из них занимают высокие посты, и имеют огромные деньги, таланты.  И часто бессонными ночами они встают перед  ней.

Сметанин.Он  был одним из руководителей  в службе разведки, и вся его жизнь была подчинена  порядку. Неусыпная бдительность, и  постоянная готовность к активным действиям – вот его кредо. Он и карьеру сделал благодаря  этому. Врожденное чувство меры  оберегло его от пьянства, а в последние годы он  и вовсе  не пил, и не курил. Хорошая физическая подготовка, ежедневные пробежки  помогали поддерживать высокий  жизненный тонус, напористость.   Всю жизнь был  примерным  семьянином. Его можно было считать образцом заслуженного успеха, и  счастливой судьбы.  Но вот в последнее время  он начал замечать какую-то снисходительность со стороны начальства по отношению  к нему.  И подчиненные, даже самые преданные,  и почти влюбленные в него,  иногда виновато прятали от него взгляд.  Впервые в жизни он почувствовал замешательство, и не знал, что предпринять.  А тут еще  эти разговоры о  прорицательнице.  И к гадалке он явился  с твердым намерением  узнать, кто  «под него роет»,  и даже принес фотографии  подозреваемых им сослуживцев.  Пришел в смятении духа, т.к.  впервые вынужден был  «заняться чертовщиной», в которую никогда не верил.  И когда он стал расспрашивать гадалку  о  проблемах службы, то был  обескуражен, что  она ничего не ответила ему.   После долгой паузы она внезапно приблизилась, и попросила лечь на  диван. Она задумчиво поводила ладонями над его животом, и  он отчетливо ощутил необычайно  сильное  тепло ее рук через одежду.  Она вдруг  сказала ему, что  он имеет серьезное заболевание, и ему нужно думать  о здоровье, и о «вечном», а не о карьере,  которой он посвятил всю свою жизнь.   «Что это значит?» - спросил Сметанин,  придавая  своему вопросу  привычную интонацию   надменности и скрытой угрозы.   Данга  давно привыкла  к раболепству  со стороны клиентов,  и была уязвлена  чиновничьим хамством  в его тоне. Она посуровела, помолчала, и ответила, так, чтобы слышала и жена  Сметанина, стоявшая  у двери: «У вас рак печени, и полгода жизни».  Ужас холодной, и липкой жабой  охватил  сердце Сметанина.  Злость,  страдание, обида, обуревали его. И он впервые в жизни за много лет   не смог  сделать  хорошую мину при плохой игре.  Машинально он стал  ругаться, еще больше теряя  лицо. Он был в шоке.

Буквально через неделю его уже  подробно обследовали,  и консилиум специалистов, который собрали специально для него, выглядел поминками.  Врачи прятали глаза, а профессор  разразился  монологом: «Вы, батенька,  не следите за своим здоровьем,  а возможно склонны к горячительным напиткам, и  слишком поздно обратились, чтобы рассчитывать  на хороший результат, но в любом случае, вам придется ложиться в стационар, хотя  даже оперативное вмешательство  уже несвоевременно».  Сметанин даже не стал возмущаться  «горячительными напитками и отсутствием внимания к своему здоровью».  Он был, словно в трансе. Диагноз гадалки подтвердился, и  Сметанин из состояния шока перешел в неистовство. Поругавшись с родственниками, он загулял.  Через  считанные месяцы  он уже пьянствовал с вокзальными проститутками,  и вскоре умер от рака печени.  На похоронах, которые были нищенскими, и которые сделал сын, т.к. жена отказалась,  один старый друг Сметанина прояснил  проблему умершего. Он  сообщил, что действительно, правильный, трезвый образ жизни и   занятия спортом   способствовали улучшению здоровья, и  долголетию, но Сметанин, будучи еще солдатом, облучился на учениях,  и ко всему прочему  любил  дорогие и вкусные, импортные продукты, колу,  и часто их употреблял. А во всех этих продуктах содержатся канцерогенные консерванты, которые, вероятно, и  вызвали у него рак  печени.

Валера.  Милейший человек,  душа компании, и любимец женщин. Достаточно умный, чтобы всегда чувствовать себя счастливым. Все в этой жизни ему удавалось. Баловень судьбы, он  со всеми  и всегда был в прекрасных  отношениях. К гадалке он  пошел сопровождать своего друга,  которого надо было  поддержать морально в трудной ситуации.  Про себя ему было неинтересно узнавать,  так как   фортуна была к нему всегда благосклонна.  Но  подтолкнул его обратиться к  гадалке необычно изменившийся  вид друга после   предсказаний.  И Валера, заинтригованный  предсказательницей, и ее необычайным влиянием,  почувствовал  привычный, легкий азарт,  когда разыгрывал  простых и наивных людей, не его круга, случайно попавших в высшее общество.   Он вошел к гадалке, и  спросил ее, чуть снисходительно, и со скепсисом: «А что вы можете сказать обо мне?».  Та не ожидала без представления второго клиента, и, подойдя к Валере,  услышала запах дорогих духов. Она молча прикоснулась к одежде Валерия, ощутила шикарную ткань, и  застыла.  Затем, после долгого молчания заговорила: «В  эту зиму, красавец, ты попадешь в аварию, и будешь умирать в реанимации долго и мучительно. Смотри!» - приказала она, и прикоснулась руками к его закрытым глазам.  Изумленный Валера зашатался, помутнел взором, и словно зомби стал бормотать: «Да, да я вижу».  Словно в тумане  он увидел самого себя,  страшно худого, обросшего щетиной. Он лежал в белой палате,  подключенный к аппарату  искусственного  дыхания. Сидевшая   неподалеку  молоденькая, симпатичная  медсестра, которую тискал  дежурный врач,  ответила кому-то: «Да уже полгода никто к нему не ходит – кому он нужен?  Догорай моя лучина» - с этими словами медсестра освободилась от объятий, подошла к больному, и начала переворачивать его, протирая пролежни. Затем  видение исчезло. Гадалка отошла от Валерия, который застыл столбом на месте.  Потом он долго потирал лоб, и, словно сомнамбула, пошагал к двери.  Неделю, задумчивый, и потерянный он ходил по своей богато обставленной квартире,  не замечая никого. Затем он  ушел в монастырь.  Бросил  друзей, и женщин,  стал трезвенником,  и  удивлял монахов смирением, и  рвением в  служении богу.   Но  зимой   был совершенно   случайно сбит   проносившимся по деревне джипом, и  умер в реанимации  после долгих мучений.

Грудинин.  Но вот однажды к  гадалке пришел  человек, который поставил ее в тупик. Это был художник. Его профессию, а также то, что он без жены,  она поняла по запаху красок, пропитавших всю его несвежую одежду. Расслабленность позы, уверенный голос подсказали ей, что  он пользовался успехом  у женщин.  Понять, что он  рисует в непривычной манере,  необычные сюжеты, вызывающие темы, и  скандально ведет себя в обыденной жизни,  тоже было нетрудно – таковы все художники, если они настоящие.  А он был именно таким. Он давно стал одиозной фигурой, и его имя использовали, как пугало.  У него не было  друзей, и он давно потерял близких из-за своей эгоистичности и непредсказуемости. У него была только   убежденность, что он должен делать то, что делает, и сносить все тяготы  судьбы. А вот дальше был тупик. Ничего не появлялось перед ее внутренним взором. Будущего она не видела. Его аура была сильнее.  И она напряженно думала. Наконец сказала, почти наугад: «Ты умрешь в нищете, в  цветущем возрасте, на свалке, среди бомжей».  Он, ошарашенный, только спросил: «А мои картины?».  «А вот картины-то  будут жить долго,   в шикарных особняках, и в дорогой упаковке» – ответила слепая.   И художник  с удвоенной силой  стал творить,  создал  настоящие шедевры, и  спокойно принял предсказанную в нищете смерть.

Вадим.  Шоумен. Это  был  мужчина за 40, уже лысеющий, но крепкий и напористый,  для которого «второе счастье»  оказалось и первым, и главным. Благодаря хамству,  и наглости, звериному чутью в интригах, он  вырвал себе место на  одной из передач телевидения,   приобрел все блага,  и, наконец, купил   юную девушку  в жены.  Он вставал и ложился с  особым, острым чувством наслаждения богатством и властью, о которых  многие годы  столько  мечтал. Вечный двигатель его энергии  работал на топливе успеха.  Но вот на одной из вечеринок на TV он  допустил довольно грубую  реплику в адрес молодого, невесть откуда взявшегося у них сотрудника.  «Чего не бывает по пьянке!» - как всегда утешал он себя, будучи с похмелья, и перебирая в памяти этот эпизод. И никогда бы он не обратил внимания на свой  типичный прокол: по пьянке он любил  «повыступать». Но  последующие встречи с этим  обиженным сотрудником насторожили его. Тот не выглядел  огорченным,   но был подчеркнуто вежлив, и довольно прохладен в общении, не  заискивая, и тем более не раболепствуя перед  ним, что было   необычно для нового, молодого сотрудника. Затем Вадим по слухам  выяснил, что молодой  сотрудник является ставленником  очень солидных людей, и с этим  крепким орешком  разыгрывается многоходовая комбинация. Он почувствовал, что  близок мат в его шоуменской партии. Никто не мог  его успокоить и  помочь найти  выход. И тогда  он решился пойти к гадалке. Не успел он пройти  с порога, как слепая, не слыша его, сказала: «Твоя передача  у всех на устах.  Но подойди ближе, я  чувствую, что беда идет за тобой». Она усадила его  за стол против себя, взяла его руки в свои, и долго держала, покачивая головой.  Наконец она заговорила: «Ты долго будешь сопротивляться,  и пытаться прошибить лбом стену.  Но тебя  уже заказали.  Летом, скоро,  вижу твою головушку в луже крови».  Вадим побледнел, как-то обмяк, и, слегка пошатываясь,  вышел из квартиры гадалки.  К удивлению многих, но не всех сослуживцев,  вскоре  после этого предсказания  он внезапно исчез. Поговаривали потом, что он стал жить в деревне.  Вадим действительно уехал в  сибирскую глубинку, стал фермером,  и даже в этой глуши  дела его круто пошли вверх. Талант   не зароешь. Он  стал популярен  в народе, сплотил  вокруг себя других фермеров,  добился кредитов, и становился уже звездой областного масштаба.  Но  здесь его «заказал» бывший председатель местного  ООО, и киллер  сделал контрольный выстрел.  И голова его лежала в луже крови.

Скрягин.Рядовой бухгалтер.    Бухгалтер, жадный до денег, держал свою семью, и детей в строгости.  Всю жизнь копил, и ходил в стареньком, поношенном костюме.   Каши, да постные супы  сделали  его и близких  тощими,  злыми, и живучими.  А совсем недавно Скрягин потерял покой, когда ему в шутку начальник посоветовал выиграть миллион, сказав, что «только такие, как  ты и выигрывают лотереи».  К гадалке он пошел узнать, суждено ли ему выиграть в лотерее миллион. Он хотел это знать наверняка, чтобы не тратить зря деньги на билеты. Слепая, услышав такой вопрос от  невзрачно одетого  служащего, подошла к нему, наложила свои руки ему на голову,  и долго к чему-то прислушивалась.  Наконец она сказала: «У тебя  и сейчас уже  уйма денег, но посмотри, что будет с тобой в конце твоей полной надсадного труда и лишений жизни, когда  ты накопишь  два миллиона!».  Тут она   слегка надавила пальцами на его закрытые глаза, и  Скрягин  отчетливо увидел свой собственный образ. Как на телеэкране.   Да, это был несомненно он, только сильно постаревший, и согбенный. Он  увидел себя в  казенном доме,  где он стоял у окна, всматриваясь вдаль слезящимися глазами. Какой-то знакомый   молодой парень,  подъехал к  этому дому на богатом   лимузине, занес ему в палату  сумку с едой, поставил на стол бутылку водки.  Скрягин выпил  водки, и заплакал  горючими слезами,  пытаясь о чем-то просить этого парня, хватая его за полу пиджака. Но парень уже торопился в машину, где его ждали молодые девицы. Слепая прорицательница, отняв руки от его лица, сказала: «Тебе  суждено умирать в доме престарелых, а деньги твои прогуляет  внук».  Задумчивый, и необычайно тихий  возвратился Скрягин домой. Долго он ходил из угла  в угол по квартире, потом лежал на диване, сидел в кресле, и опять ходил, о чем-то мучительно думая.  Так и не сомкнув глаз,  ранним утром он  вышел из дома с рюкзаком за плечами, и, отдирая от себя плачущую жену,  смотрел куда-то вдаль стальным отрешенным взглядом.  С тех пор  никто его не видел.  Скрягин уехал на Север, где был несколько лет простым рабочим. Он  работал до изнеможения, и пил до потери памяти. Но  стал инвалидом после ранения в поножовщине из-за гулящей девки, и  попал  в дом  престарелых, а его деньги прогулял внук.

Евгений.Писатель.   Он  был писателем. Весь его облик  источал доброту и открытость.  Жизнелюбие физически ощутимо пульсировало в нем, и притягивало других. Бывали очень редкие моменты в жизни, когда он расстраивался, и терял над собой контроль. Именно в такой ситуации он  и оказался после ухода  жены. Почти в трансе его привели к гадалке. Та  постояла, поводила ладонями, и сказала: «За твоими плечами идет слава. Скоро все будут знать о тебе, и тебя покажут по телевизору. Ты будешь богат. Радуйся! А женщина, которая от тебя ушла, скоро  возвратится, но ей будет трудно пробиться к тебе из-за  толпы  поклонниц». Окрыленный писатель почти вылетел от гадалки, затем вернулся, стал благодарить ее,  и жать ей руки: «Я обязательно о вас напишу. Огромное вам спасибо!».  Вскоре написанный писателем сборник произвел фурор. Он стал знаменитым, и богатым. И жена собралась вернуться  к нему, но многие поклонницы молодого писателя уже кружили ему голову.

Роман.Партиец.   С юных лет впитал идеалы коммунизма. Жил  для  счастья других, сгорая сам. Но в жизни  страны наступила перестройка, и  профанация этих идей стала очевидной, партия раскололась.   Он  осознал, что наступило время, когда  революция, и всеобщее счастье  никому не нужны, и  теперь каждый живет сам по себе,  «своя рубашка ближе к телу»,  а его  фанатичная самоотверженность никому не нужна.  И его в лучшем случае не замечают, а  в худшем – издевательски  смеются. Он ушел от общественных дел, из распавшейся  партийной организации,  впал в депрессию, не мог справиться с собой.  Семья поддерживала  его, и привела к гадалке, чтобы настроить на новый жизненный путь, и спокойно отказаться утопических идеалов.   В дверь к гадалке он вошел, как замороженный, безразлично уставившись в пространство.  Гадалка пыталась достучаться до него, говоря, что крушение идеалов, и надежд, которое он пережил, сменится новым кругом общения,  и новыми, более грандиозными планами. Но  Роман стоял такой же отупевший, устремив взгляд  вдаль, словно не слыша ее.  Тогда гадалка пригласила  родных, и сообщила, что Роман  в депрессии, и  намеревается  наложить на себя руки, и  только лечение у психиатров может  предотвратить самоубийство.  Как-то неуловимо изменившись в лице, Роман краем своего сознания  впитал эту информацию.  Осознав перспективу попасть в сумасшедший дом,  он  становится дерзким преступником,  совершает несколько грабежей  «буржуев»,  попадается, и в тюрьме кончает жизнь самоубийством.

Василий.Изобретатель.   Всю свою жизнь он  делал изобретения,  не замечая  своего, почти нищего  быта. Тот  скромный достаток, уют, и тепло, которые окружали его, он имел благодаря своей  преданной жене.  И хотя его изобретения регистрировались, но в этой стране они были никому не нужны, и не приносили дохода. И особенно после перестройки, когда всю страну превратили в огромный базар, и остановились предприятия, ему уже не хватало даже  на жизнь.  На грани отчаяния, посоветовавшись с женой, он идет к гадалке, чтобы сделать выбор:  бросать все и ехать  за границу, куда его давно уже приглашали, или на что-то еще надеяться здесь. Данга предсказывает ему, что он останется изобретателем, куда бы   не поехал.  И везде он будет признан, и востребован, хотя в родной стране  - в последнюю очередь, и далеко не сразу.  Узнает,  что умрет за своей работой,  обладая уже  огромным состоянием, любимый близкими, и друзьями,  признанный всеми.  С удовлетворением принимает предсказание, и с удвоенной силой работает.

 Час гадалки.

Но вот пришел и ее час. Неприятные ощущения в груди давно уже переросли в  ноющую боль. А теперь боль становилась грызущей, и нестерпимой.  Свой диагноз она поняла  с первых симптомов.  Один известный хирург, которому Данга предсказала  громкую славу, и  долгие годы жизни, узнав о ее болезни, приехал, осмотрел ее, и  предложил ей операцию, которая гарантировала   выздоровление. Но тогда она отказалась. 

 Пытаться спорить с судьбой, со своей повелительницей?  С той, которая всесильна, и никакие ухищрения людей не способны обмануть ее.  Она знала, что это невозможно, и не пыталась повторить тщетные попытки своих клиентов, которые, убегая от судьбы, приходили к ней.

Стала  работать до изнеможения. С раннего утра и до поздней ночи принимала страждущих. Засыпала мертвым сном, и  вновь трудилась. Но скоро и этот сон у нее отняла боль. Долго отказывалась от обезболивающих, но пришлось прибегнуть и к ним.  И вот она потеряла работоспособность, и лишь изредка принимала людей.  Невыносимо трудно было отказываться от облегчающей  операции, и  от дальнейшей  жизни с родными и близкими ей людьми.  После нескольких  мучительных ночей  она согласилась пригласить к себе  того самого хирурга.  Он долго и внимательно осматривал ее,  и она ощущала нарастающую мрачность его настроения. Наконец он сказал: «Можно сделать только  паллиативную операцию,  надеяться на полное выздоровление уже поздно». Она ждала этих слов, и боялась их, как приговора, который, впрочем, много раз делала сама, другим людям.  Не выказала смятения,  отчаяния. Но все равно, как-то обмякла, затуманился взор.  Хирург уловил сразу ее человеческий надлом,  почувствовал неловкость, сказал: «Но можно попытаться…» Она остановила его: «Благодарю вас. Я все знала о своей  болезни, но не все знала о возможностях  современной хирургии. Теперь знаю».  Распрощались на какой-то недоговоренности.

А  терпеть становилось невыносимо. Инъекции промедола снимали боль лишь на считанные часы, а боль продолжалась сутками.  Нудная, и тошнотворная  в самом начале,   и невыносимая, как  звук сирены,  когда достигала   максимальной степени, боль выматывала ее. Это  был повторяющийся кошмарный сон, от которого все труднее  проснуться.  Она помнила, и ощущала в себе  эту боль даже,  когда ее не было, в редкие минуты покоя,  или после инъекции  обезболивающих. Она тяготила ее, как камень за пазухой, как постылое бремя неизвестно кем, и за что  возложенное на нее. Она  ослабла, с трудом  поднималась с постели. Пытаясь избавиться от болезни,  Данга начала голодать. Она знала об этом сильнейшем оздоровительном  методе, но впервые в жизни  она  вознамерилась испытать его на себе.

С  7 дня голодания боли  заметно притупились. Появилась работоспособность, пропало чувство голода. Но она не  возобновила прием  клиентов, а только упорно молилась, и в одну из ночей   услышала:

«Данга, я  изменю твою судьбу.  Ты избавишься от болезни, но возвратишь мне свой дар.  Ты перестанешь быть гадалкой, и будешь такая же,  как все. Тебя удачно прооперируют, и ты  станешь простодушной, стеснительной толстушкой, полюбишь много и вкусно есть. Ты проживешь еще десяток лет, валяясь  на  диване, перед телевизором.  Если ты согласна, поезжай завтра  к хирургу, и соглашайся на операцию. Остальное  сделаю  я».  И наступила звенящая тишина.

Данга проснулась в поту, долго не могла понять, был ли это сон?  Затем поднялась, походила  по комнате, вышла во дворик,  подняла слепые глаза к звездному небу.  По щекам  ее текли слезы.  В эту ночь она больше не ложилась спать.

На 14 день голодания, перед самой смертью,  возобновились  боли  в груди, и к ним  присоединилось  чувство невыносимого наслаждения, будто кто-то огромный и нежный бережно несет ее в своих руках, поглаживая пораженное место, от  которого   исходит уже не боль, а   щекотание и   удовольствие, переходящее в  экстаз.  Она умерла  с улыбкой на лице, исхудавшая, и умиротворенная.

27.05.04. Юрий Генч.